Этот налог вызвал бурю недовольства среди населения. Целью «налога на спальни» было обеспечение более эффективного использования социального жилья. Его владельцы, а также безработные, имеющие «лишнюю» спальню (количество «положенных» спальных комнат рассчитывается в зависимости от числа членов семьи, пола и возраста детей) теряют 14% коммунальных субсидий, и 25% - при наличии двух и более дополнительных спален.
Главным моментом, вызывающим недовольство у британцев, является то, что многим из тех, у кого жилье превышает размеры положенного, просто некуда переехать - количество квартир с одной спальней не так велико, особенно в Манчестере и Болтоне, где протестные настроения уже достигли пика. В результате людям, и без того испытывающим финансовые трудности, приходится, как они утверждают, экономить на коммунальных платежах и даже еде.
В Лондоне акция протеста прошла у самого дорогого многоквартирного дома, расположенного возле Гайд-парка, напротив универмага «Хэрродс». Стоимость апартаментов в этом доме достигает 68 миллионов фунтов стерлингов. Многие квартиры принадлежат иностранцам и остаются пустующими. Именно на этот факт хотели обратить внимание общественности протестующие: многомиллионные квартиры пустуют, тогда как тысячи беднейших людей страдают от гнета «налога на спальни».
В Манчестере 48-летняя Мария Брабинер, бывший социальный работник, демонстрировала всем интересующимся счет, из которого следовало, что в неделю она отдает 11 фунтов 82 пенса в счет «налога на спальни». По ее словам, она оставила работу, чтобы ухаживать за больной матерью, и жила на сбережения. В этой ситуации новый налог стал для нее настоящей катастрофой, уверяет она.
В Лидсе представитель правозащитной группы «Руки прочь от наших домов» (Hands Off Our Homes) Дэн Брукс заявил: «Мы требуем, чтобы наш городской совет отказался реализовывать меры, ведущие к стрессам, болезням, бедности и тяготам».
«Налог на спальни» был призван сгладить неравенство в условиях проживания между обитателями социального жилья и владельцами и съемщиками частного жилья. Первые (зачастую иммигранты, пользующиеся масштабными программами социальной поддержки) оказывались в более выгодном положении, чем «частники», поскольку получали за счет британских налогоплательщиков большие квартиры, тогда как «частники» зачастую вынуждены ютиться в небольших квартирах и домах без какой-либо поддержки со стороны государства.
Однако нововведение оказалось, по меньшей мере, неэффективным: за год лишь 6% владельцев социального жилья и безработных были вынуждены переехать в меньшее по количеству комнат жилье, и тем самым освободить просторные квартиры для других нуждающихся с большим количеством детей. Таким образом, проблема на рынке социального жилья осталась, по сути, нерешенной.